=6= работах Асафьева 20-х годов навеян и некоторыми положениями учения кантианца Кассирера, и реакционной теорией энергетизма Оствальда с ее абстрактным понятием «энергия». Более глубоким было воздействие Гегеля и, в частности, его «Лекций по эстетике», в которых, как известно, специально рассматривается и музыкальное искусство. В то же время мысль об интонационной природе музыки постоянно содействовала развитию именно материалистических основ теоретической концепции Асафьева, что нашло отражение в значительной эволюции самих определений Асафьевым термина «интонация», многова-риантно и в различных ракурсах освещаемого в его работах.
В качестве примера можно привести хотя бы два определения интонации, отражающих эволюцию мысли Асафьева всего лишь в пределах 20-х годов. В работе «Обоснование русской музыкальной интонации» читаем: «Итак, интонация — проявление звучания. Без интонирования и вне интонирования-—-музыки нет». В созданном через четыре года новом варианте работы ■— «Основы музыкальной интонации» Асафьев тот же абзац дает в следующей редакции: «Итак, интонация — первостепенной важности фактор: осмысление звучания, а не простое констатирование отклонения от нормы (чистая или нечистая подача звука). Без интонирования и вне интонирования — музыки нет».**
В дальнейшем мысль от интонации и интонировании как проявлении мысли, чувств человека, как отражении человеческого сознания все время развивается, найдя в 40-е годы свое воплощение в следующем тезисе: «.. .мысль, чтобы стать звуково выраженной, становится интонацией»<<<назад<<< * переход на стр. 1-492 * оглавление* выход * >>>далее>>> * * *