=375= окружении Марии-Антуанетты.* Но «лабораторией интонации мелоса третьего сословия» была, конечно, блестящая, остроумнейшая сфера французской комедийной оперы-водевиля. От водевильных песенок «ярмарочного театра» эпохи Лесажа идет, развиваясь в тесном единении с песней кварталов, улиц и бульваров, площадей и кабачков Парижа, в глубь XVIII века эмоционально-мелодический ураган интонаций, сбивающий с толку защитников старомодного — теперь — чинного декламационного мелоса уходящей королевской Франции.**
Дата представления оперы-водевиля «плебея» Руссо «Деревенский колдун» в придворном театре в Фонтенбло (октябрь 1752 г.) является едва ли не поворотным пунктом в развитии «кризиса интонаций» предреволюционной Франции; кризиса, решительно обновившего музыку новым стилем выражения, новой мелодической речью; как это все отразилось в музыке революции и воздействовало на творчество Бетховена, в котором синтезировалось, было рассмотрено выше. Самое существенное во всем развитии интонационного кризиса данной эпохи, что борьба идет не за иллюзии звуковой архитектоники, а за выразительность музыки в широком масштабе: от ораторского пафоса до идиллий семейственности, от возвышенной лирики до наивной сердечной песенки. Но интонация начинает диктовать и музыкальной архитектонике, насыщая интенсивной выразительностью жизнь периодов, усиливая и подчеркивая утвердительность тоники, а главное — раздвигая объемы и пространства монументальных схем: все это слышно в титаническом симфонизме Бетховена, и все это вызвано и испытано требованиями нового идейно-эмоционального<<<назад<<< * переход на стр. 1-492 * оглавление* выход * >>>далее>>> * * *